Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ) - Страница 83

Что, дорогая Юстиин, рассказать тебе о Дворце мооскаавского сатрапа? Увы, для его описания, мне придется заполнить свою чернильницу горькими слезами. Горькими слезами жалости, к нашему дорогому Тооредану, коего я все равно почитаю величайшим королевством мира! Но… — привычка и вкус к роскоши, культивируемые на протяжении тысячелетий, это то, о чем бесполезно рассказывать. Понять это можно, только прочувствовав на собственной шкуре негу шелковых простыней, изумляющую предупредительность слуг, кажется и впрямь способных читать мысли и желания тех, кому прислуживают, и немного привыкнуть к тому, что занавеска на твоем окне, может стоить дороже дома какого-нибудь небедного горожанина. Прохладная вода льется прямо из фонтана в твоей комнате, а сквознячок, несущий спасение от удушающей жары, возникает по твоему собственному желанию. Есть и еще множество приспособлений, создающих комфорт, настолько удивительные, что их воздействие кажется колдовством… А какие виды открывались из окон моих покоев! — Кажется, что каждая травинка, каждый листик и цветок в саду мооскаавского монарха, растут строго по указаниям придворных художника и архитектора. Деревья и кусты стоят стройнее гвардейцев на параде, а бросаемые ими тени — рассчитаны до вершка опытнейшими астрономами и математиками. А весь дворцовый комплекс… Поистине — это отдельный город, в котором счастливейший из смертных мог бы прожить всю свою жизнь, так ни разу не ступив за ограду этого рая на земле! Что говорить о картинах и статуях самых известных художников истории, кои просто висят в коридорах дворцов, подобно портретам бабушек и дедушек, украшавших стены нашего поместья… Если даже салфетки для вытирания рук, которые подавали нам за трапезой, изготовлены из тончайшего аэрооэсского хлопка, а вышитый на них узор столь изыскан и причудлив, что право, я не постыдился бы повесить такую салфетку на стену в дорогой раме, в качестве украшения своего жилища. А тут — это всего лишь салфетка!

…Нет, право. Уволь меня от описания интерьеров и обстановки дворца. Ибо мой талант литератора слишком ничтожен, чтобы говорить о подобном великолепии! Здесь нужен кто-то из величайших поэтов прошлого, ибо тут, кажется, даже самые простейшие предметы, вроде вилок или колокольчика для вызова слуг — есть шедевры искусства, выполненные из самых дорогих материалов! А каждый вензель, каждая завитушка, украшающие их — примеры работы Гениев.

Должен тебе сказать, что генерала, меня, и оу Огууда — еще одного нашего спутника, поселили в ближних покоях самого монарха! Честь, которая почти никогда не выпадает на долю простых смертных. А самого оу Дарээка, сатрап удостоил ужина практически с глазу на глаз, ибо кроме них двоих, там присутствовал только ближайший советник монарха оу Лоодииг, о котором, вероятно ты слышала… Много бы я отдал, только за то чтобы краешком уха услышать о чем говорили эти великие люди! Но увы — ужин, затянувшийся на половину ночи, проходил за закрытыми дверями, и посторонних на него не пустили бы, пусть бы даже они и угрожали лопнуть от любопытства, испачкав дивные интерьеры дворца.

Однако, чуть позднее, я обратил внимание, что этот оу Лоодииг, который является по-сути, вторым по политическому весу, человеком Сатрапии, не слишком-то доволен тем расположением, которое его правитель высказывает нашему генералу. Только этим, я и могу объяснить его навязчивые приглашения посетить некий турнир, на котором «соберутся все лучшие бойцы мира», которыми он неустанно атаковал нашего оу Дарээка. По странным обычаям Мооскаа, доступ к этим простонародным забавам, всесильному монарху этой страны закрыт. Так что я склонен отнести эту навязчивость, к желанию оу Лоодиига отделить нашего генерала, от своего монарха. Ох уж эта бессмысленна ревность придворных! Подчас куртизанки не бьются с таким остервенением за внимание богатого клиента, как некие величественные министры и царедворцы, сражаются за снисходительный взгляд сюзерена!

Но так или иначе, а турнир этот нам пришлось посетить. Я, как ты вероятно знаешь, не слишком хорош со шпагой, или каким иным видом оружия. Моя стезя — общение посредством слов и убеждений, нежели хладного железа и пушечных залпов. Так что ничего существенного об проходящих схватках, я тебе сказать не смогу. — Пусть об этом рассуждают знатоки.

Пожалуй, я бы мог рассказать тебе о публике, заполонившей огромный стадион, в коем проходило все это действо. Мооскаавцы как всегда оказались шумны, дерзки и склонны пренебрегать манерами ибо уверены, что это именно они изобрели вежливость и даровали ее окружающим их город народам, а потому сами имеют полное право не следовать всем этим условностям и предписаниям. Кажется, кабы не охрана из дюжих гвардейцев, они бы затолкали локтями даже нас — гостей сатрапа. А уж что они вытворяли сидя на трибунах!!! Несчастный участник ристалища, коему выпадало несчастье чем-то им не понравиться, подвергался столь жестоким насмешкам и оскорблениям, что я бы, пожалуй, на его месте, после такого немедленно покинул бы не только город, но и страну. Не меньшая брань сыпалась и между сообществами болельщиков, поддерживающих того или иного игрока, представлявшего какой-то отдельный район города или землячество. Порой даже дело доходило до драк, куда более ожесточенных нежели на арене, что кажется, тоже входило в программу развлечения. По крайней мере, оу Лоодииг и оу Дарээка смотрели на все это буйство с улыбками и снисходительностью взрослых, наблюдающих за детскими забавами… Однако, мне показалось, что весь этот турнир не слишком увлек нашего генерала. По большей части он был занят беседой со своим мооскаавским приятелем — довольно известным наемником и мастером клинка Гуусом Лии, либо просто погружен в свои думы.